Stary Lev Logo
На жаль, нічого не вдалось знайти за вашим запитом.
wishlist
Stary Lev Logo
На жаль, нічого не вдалось знайти за вашим запитом.

Детская писательница Аудхильд Сульберг: «Поп-культура оказывает на девочек большее влияние, чем пример успешных женщин»
Гостьей Книжного Арсенала в этом году стала норвежская детская писательница А. Аудхильд Сульберг, автор успешных романов «Хто проти суперкрутих», «Суперкруті догралися», «Привиди проти суперкрутих», в которых основной темой является дружба и буллинг в школе. Мы поговорили с писательницей об особенностях норвежского подхода к воспитанию и роли женщин в жизни девочек.
 
Татьяна Гордиенко, WoMo
 
Ваша профессиональная деятельность была всегда связана с книгами, но когда и почему вы решили начать писать сами?
 
Сначала я хотела написать книгу для взрослых. Начала и очень старалась, но что-то было не так, книга «не шла». Тогда я подумала: у меня есть старая идея книги для детей, она у меня родилась где-то в 2009 году, а на дворе был 2013 год. И вот она меня настолько захватила, что я написала свою первую детскую книгу буквально за пару месяцев. Я и отталкивалась от образа главной героини, девочки с альбинизмом, я очень хорошо представляла и ее противниц — «суперкрутых», поэтому работу над книгой я закончила быстро.
 
Неужели в Норвегии, где такое толерантное и открытое общество, в школах существует буллинг?
 
Да. Возможно, он не так распространен как в некоторых других странах, но, конечно, он есть. Чаще всего речь идет о кибербуллинге. Мне кажется, это еще хуже, потому что ты не можешь отделаться от своих преследователей, даже когда ты дома. Но в книге я описываю такой себе «традиционный» буллинг в классе. Буллинг начинается тогда, когда ты не такой, как все. Главная героиня Анне Беа очень отличается от других, в первую очередь из-за внешности, из-за альбинизма.
 
 
Говоря о Норвегии и ее молодежи, мы не можем не вспомнить о массовом убийстве на острове Утейа: как эта трагедия изменила главные темы в подходе к воспитанию, был ли ответ литераторов на такое проявление нетерпимости и ненависти?
 
Не думаю, что эта трагедия изменила нашу литературу, но она, конечно же, изменила наше общество. Это был очень большой шок. Мы осознали, насколько наши правительственные учреждения уязвимы, насколько легко этот маньяк смог воспользоваться оружием. Мы не поняли, почему это случилось с нами, но мы поняли, что были слишком наивны. Тем не менее мы не восприняли этот случай как проявление какой-то растущей тенденции: убийца был один и, по всей видимости, у него были серьезные психические проблемы. Говорят, что в школе он был замкнутым мальчиком без друзей. Кое-кто из писателей хотел написать книгу о превращении такого мальчика в убийцу, но, насколько я знаю, пока такой книги нет. Несмотря ни на что, норвежцы не хотят становиться параноиками, бояться всего. Тем не менее у нас появляется все больше людей, которые хотят, чтобы Норвегия была для норвежцев, чтобы мы принимали меньше иммигрантов и так далее.
 
Кстати, о политиках. Не секрет, что в Норвегии женщины занимают много ключевых постов как в администрации, так и в бизнесе. Женщина занимает и самый ответственный пост в стране — это премьер-министр Эрна Сульберг. Она ваша родственница? И влияют ли на установки девочек такие ролевые модели?
 
Да, Эрна Сульберг — моя родственница, но очень дальняя. Я никогда не встречалась с ней, но знаю, что у нас общие предки, мы из одного региона Норвегии. Я тоже думаю, что женщины на ключевых позициях — это ролевые модели для девочек. Сейчас быть женщиной в Норвегии намного легче, чем в других странах мира. Но эта ситуация не уменьшает влияния стереотипов массовой культуры на наших девочек. Более того, мысль о том, что все девочки должны носить розовое и быть женственными, сейчас распространена в норвежском обществе намного шире, чем во времена моего детства. Когда я была девочкой, мы носили розовое, синее, коричневое и вообще все, что мама оставляла нам в шкафу. Теперь же я вижу школьниц во время моих презентаций — девочек по 10-12 лет, которые восхищаются Арианой Гранде, Селеной Гомес и сестрами Кардашьян, то есть очень женственными, очень подчеркнуто сексуальными женщинами. И мне странно наблюдать, как эти девочки, еще дети, имитируют этих звезд. Это глобальная тенденция, и в Норвегии тоже. Между прочим, мальчики у нас, мне кажется, менее подчеркивают «мужественность» своего образа.
 
Эти дети, которых вы встречаете, это они — прообразы героев ваших книг?
 
Да, и дети, и взрослые, которых я встречала в реальной жизни, вдохновили меня на создание моих персонажей. Все учителя в моей книге — это мои школьные учителя. Самая вредная девочка Тея тоже мне знакома: была такая девчонка в моей школе, правда, не в моем классе, она была немного старше. Я помню ее противный голос — точно такой я дала моему персонажу. А вот друг Анне Беа списан с мальчика, в которого я была без памяти влюблена долгие годы. Обожала я его на расстоянии и никогда не выказывала своих чувств. И вот, когда книга вышла, я ему сказала: вот этот персонаж — это ты! Он был очень удивлен, он не догадывался о моих чувствах, я же была тогда слишком стеснительной.
 
 
Скандинавская литература для детей очень популярна в мире. В чем секрет ее популярности?
 
Это так, особенно относительно шведской литературы для детей, хотя у нас в Норвегии есть Мария Парр, которая пишет в стиле Астрид Линдгрен. Она написала пока не так много книг, но она очень талантлива. А секрет, я думаю, в том, что многие люди в мире воображают Скандинавию таким мирным, красивым и светлым местом, они очень романтизируют ее, именно поэтому детские скандинавкие книги так хорошо принимаются читателями. Это нормально, я и сама романтизирую некоторые другие страны: Англию, Ирландию, например. Так что люди любят наши книги, потому что существует этот стереотип «доброй и светлой» Скандинавии и потому что в реальном мире, в нашем сегодняшнем дне, скандинавские страны демократичны и свободны.
 
Правда, есть один интересный парадокс: книги для детей, написанные скандинавскими авторами — добрые и светлые, а вот книги для взрослых — сплошь триллеры и детективы об ужасных преступлениях. Что происходит со скандинавами в подростковом возрасте, что заставляет их переходить от солнечных детских книг к мрачным взрослым?
 
Я никогда не задумывалась над этим! Но, полагаю, что скандинавские триллеры — это всего лишь модный тренд, который пришелся по вкусу и который продолжают раскручивать. Я уверяю вас, что мы не сидим в темноте полярной ночи, ожидая серийного убийцу, потому что кровавые преступления в Норвегии — крайне большая редкость. Возможно, контраст между спокойной и радостной жизнью нашего общества и очарованием готического романа увлекает читателей. А возможно, они просто хотят «встряхнуться», читая о пугающих вещах, которые происходят в кажущейся им скучной жизни.
 
 

 

 

Коментарі

Щоб залишити коментар, необхідно

imageimage